15 апреля – 130 лет со дня рождения знаменитого поэта Николая Гумилева . А в августе другая памятная дата: 95 лет назад, в августе 1921 года, Гумилев был расстрелян вместе с другими контрреволюционерами - участниками «Петроградской боевой организации В. Н. Таганцева ». Где это произошло, точно неизвестно до сих пор. Скорее всего, на Ржевском артиллерийском полигоне.

Прокуратура ориентировалась на политиков

Долгое время считалось, что казнь произошла то ли 24, то ли 25 августа. И лишь совсем недавно петербургским исследователям удалось установить точную дату – 26 августа.

Говорят, что когда приговоренных к смерти выстроили перед расстрелом, руководитель казни прокричал:

Кто здесь поэт Гумилев? Выходите из строя.

На что Николай Степанович ответил так:

Здесь нет поэта Гумилева. Здесь есть офицер Гумилев.

И остался в строю.

Впрочем, это не более, чем легенда. Хотя многие люди боролись за то, чтобы поэт остался в живых. Знаменитый писатель Максим Горький дважды безрезультатно обращался к самому Владимиру Ленину .

Вот выдержка из Справки, подготовленной Прокуратурой Российской Федерации весной 1992 года: «Достоверно установлено, что «Петроградской боевой организации», ставившей целью свержение Советской власти, как таковой не существовало, она была создана искусственно следственными органами из отдельных групп спекулянтов и контрабандистов, занимавшихся перепродажей денег и ценностей за границей и переправкой людей, желавших эмигрировать из России . А уголовное дело в отношении участников организации, получившей свое название только в процессе расследования, было полностью сфальсифицировано».

По свидетельству доктора исторических наук Владлена Измозика , попытки реабилитировать Никлая Гумилева предпринимались и в хрущевскую оттепель. Что, в частности, позволило бы начать публикацию его стихов. Однако это сделано не было. Между тем, как справедливо утверждает писатель и историк Елена Прудникова , в шестидесятые годы к вопросам реабилитации подходили более тщательно и всесторонне, нежели в конце восьмидесятых - начале девяностых.

Другой известный историк Лев Лурье считает, что «заговор Таганцева» существовал, поэт Гумилев в нем участвовал и погиб в схватке с большевистской властью.

Принятое в 1992 году решение, скорее всего, объясняется двумя причинами, - сказал историк корреспонденту «Комсомолки». – Во-первых, вина Гумилева и его товарищей не была доказана с юридической точки зрения. Во-вторых, на сотрудников прокуратуры, вероятно, оказывала воздействие политическая обстановка, воцарившаяся после распада СССР . Чтобы еще раз показать: большевики были нетерпимы к интеллигенции.

Основал акмеизм, интересовался тайнами Востока

Жизнь и смерть Николая Гумилёва напоминают героическую сказку. Он был одним из ярчайших поэтов своего времени. Причём, в отличие от большинства современников, не исповедовал идеологию упадничества и пессимизма. Напротив, видя угасание символизма, создал в поэзии принципиально новое течение – акмеизм, провозглашающее ясность образов и мыслей. Увлекался тайнами Востока , но более всего его манила неизведанная Африка . Поэт дважды совершал долгие и опасные путешествия на африканский континент.

Когда грянула Первая мировая война, Николай Гумилев ушел на фронт добровольцем. Был в разведке, дослужился до офицерского звания, его дважды награждали Георгиевским крестом.

После Октябрьской революции Гумилев занимался тем, чем в его представлении и должен заниматься профессиональный литератор. Выступал с лекциями, читал стихи, руководил литературной секцией в хорошо известном сейчас петербуржцам Доме Мурузи . В 1919 году Горький основал издательство «Всемирная литература», которая занималась переводом произведений знаменитых зарубежных писателей. Николай Гумилев – здесь фактически второй после Горького человек. И все это происходило в голодном, холодном, можно сказать, вымирающем Петрограде .

Возможно, на основании этих фактов некоторые исследователи делают вывод, что Николай Гумилев лояльно относился к Советской власти, и в заговоре не участвовал. Хотя и мог знать о его существовании.

Это маловероятно, - считает член Союза писателей России Ирина Измайлова . – Поэт не скрывал своего отрицательного отношения к новой власти, называл себя монархистом, прилюдно крестился перед храмами.

Встретились два Георгиевских кавалера

В конце весны 1918 года в Москве был образован Всероссийский национальный центр, филиалы которого существовали в ряде городов, включая Петроград. В организацию входили в основном представители недовольной новым режимом интеллигенции, среди которых был и профессор Санкт-Петербургского университета географ Владимир Таганцев. В задачу Центра в первую очередь входило налаживание жизни в освобожденных от большевиков городах.

Но чекисты вышли на след и разгромили Национальный центр. Таганцев чудом избежал ареста и создал в Петроградскую боевую организацию со схожими задачами.

Николая Гумилева, который к этому времени окончательно разочаровался в большевистском режиме, вовлек в организацию один из руководителей ПБО, боевой офицер и Георгиевский кавалер Юрий Герман. - Их познакомил ученик знаменитого поэта Георгий Иванов , - говорит Лев Лурье. – Следует напомнить, что вскоре Гумилев был избран председателем Петроградского отдела Всероссийского Союза поэтов.

Из частично рассекреченных материалов дела Петроградской боевой организации: « Гумилев утверждает, что с ним связана группа интеллигентов, которой он сможет распоряжаться, и в случае выступления согласна выйти на улицу, но желал бы иметь в распоряжении для технических надобностей некоторую свободную наличность».

В феврале 1921 года на квартиру Гумилева пришел еще один руководителе ПБО Вячеслав Шведов. Он принес ленту для печатной машинки и значительную сумму денег. Все это предназначалось для печатания листовок и прокламаций.

Вот что вспоминала ученица Гумилева поэтесса и прозаик Ирина Одоевцева :

«Не рассчитав движения, я вдруг совсем выдвинула ящик и громко ахнула. Он был туго набит пачками кредиток.

Николай Степанович, какой вы богатый! Откуда у вас столько денег? - крикнула я, перебивая чтение.

Гумилев вскочил с дивана, шагнул ко мне и с треском задвинул ящик, чуть не прищемив мне пальцы.

Он стоял передо мной бледный, сжав челюсти, с таким странным выражением лица, что я растерялась. Боже, что я наделала!

Простите, - забормотала я, - я нечаянно… Я не хотела… Не сердитесь…

Он как будто не слышал меня, а я все продолжала растерянно извиняться. И он, взяв с меня клятву молчать, рассказал, что участвует в заговоре. Это не его деньги, а деньги для спасения России. Он состоит во главе ячейки и раздает их членам своей ячейки».

На пороге новой гражданской войны

Конец 1920 - начало 1921 года – тяжелое время для большевиков. Повсеместно вспыхивают крестьянские восстания, в Петрограде нарастает забастовочное движение, а в Кронштадте зреет мятеж.

По словам доктора исторических наук Владимира Черняева , восстание хотели начать в мае, когда растает лед и станет невозможным штурм острова. И одновременно с выступлениями в Петрограде. При этом на помощь восставшим могли подойти находящиеся поблизости английские и французские корабли.

Но события развивались стремительно. В конце февраля остановились практически все петроградские предприятия, проходят митинги, звучат политические лозунги. Среди агитаторов замечен и Николай Гумилев, который призывает к свержению власти большевиков.

В Кронштадте забастовки в бывшей столице восприняли как сигнал к началу действий: вспыхивает мятеж.

В Кремле осознают, что страна стоит на пороге новой, еще более страшной гражданской войны. На подавление восстания бросают лучшие части, которыми руководит Михаил Тухачевский . 18 марта после кровопролитных боев Красная Армия взяла Кронштадт.

В эти мартовские дни примерно восемь тысяч жителей острова по льду ушли в Финляндию . Они горели желанием отомстить за погибших товарищей. ПБО, а у организации были налажены связи с белоэмигрантскими кругами во многих странах, начинает готовить новое выступление. Для этого из Финляндии в Петроград Юрий Герман перебрасывает бывших участников Кронштадтского мятежа. У заговорщиков грандиозные планы, включая покушения на «хозяина Петрограда» Григория Зиновьева и наркома внешней торговли Леонида Красина . Однако сделать удалось немногое – лишь поджечь накануне 1 Мая трибуны на Дворцовой площади и заложить взрывчатку под гипсовую модель памятника Володарскому.

Чекисты смогли завербовать некоторых из прибывающих контрреволюционеров, - говорит Владлен Измозик. – Один из них – боцман линкора «Петропавловск » - и вывел на Владимира Таганцева, арестованного 31 мая.

Профессор поверил чекисту

Для расследования этого дела из Москвы в Петроград приехал следователь Яков Агранов, одна из главных задач которого – выявить связь Петроградской боевой организации с зарубежными эмигрантскими центрами. В городе начинаются массовые аресты. «В 1921 году семьдесят процентов интеллигенции были одной ногой в стане врага. Мы должны были эту ногу ожечь», - заявил Агранов.

Но Гумилева пока не трогают. В день задержания Таганцева поэт был на пути в Крым , вернувшись в Петроград, продолжил заниматься подпольной работой.

А вот Владимир Таганцев все это время находился в подавленном состоянии: он даже пытался покончить жизнь самоубийством. Чтобы, не прибегая к пыткам, заставить подследственного давать показания, Агранов пообещал, что суд над членами ПБО будет открытым, никого не расстреляют, невиновных отпустят на свободу.

Cо слов Таганцева Агранов уже знал, что Гумилев находится в резерве организации и связь с ним поддерживается через к тому времени уже погибших Германа и Шведова , - утверждает Лев Лурье.

На допросах поэт держался мужественно. Он не назвал ни одного члена ПБО, кроме уже погибших, настаивал на том, что играл в организации второстепенную роль.

Никакого открытого суда, обещанного Яковым Аграновым , не было. Приговор вынесла коллегия ВЧК.

Мне известно, что существует до сих пор засекреченное письмо Якова Агранова на имя Феликса Дзержинского, - говорит Измозик. – Автор возмущается, что ему не дали выполнить обещание, которое он дал Таганцеву.

Есть и такая, правда, документально не подтвержденная версия. В последний момент Владимир Ленин все же согласился сохранить жизнь знаменитому поэту. Но, узнав об этом, петроградские власти во главе с Григорием Зиновьевым настояли на том, чтобы приговор как можно быстрее был приведен в исполнение.

Это - интересно

1. Программу ПБО смело можно назвать социалистической: упразднение однопартийной системы; уравнивание всех политических партий и групп в правах; отказ от восстановления привилегий и частных владений, утраченных в революцию; передача земли крестьянам; развитие аренды и концессий предприятий, торгового и частного банковского капитала; государственный контроль над производством; аннулирование займов и долгов России; деполитизация и укрепление армии; пересмотр мирных договоров, заключенных большевиками c зарубежными государствами.

2. По делу «Петроградской боевой организации В. Н. Таганцева» 1921 году арестовали 833 человека. Расстреляно по приговору или убито при задержании 96 человек, отправлено в концентрационный лагерь 83, освобождено из заключения 448. Судьба многих членов ПБО по-прежнему остается неизвестной.

3. Владимир Николаевич Таганцев родился в 1889 году. выпускник физико-математический факультета Санкт-Петербургского университета. После завершения учебы был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию.

Изучал ледники Азии , составлял карту почвенных зон Кокандского уезда Ферганской области. За исследования в Туркестанском хребте был награжден малой серебряной медалью Географического общества.

В апреле 1919 его избрали преподавателем на кафедре географии Петроградского университета. Расстрелян 29 августа 1921 года.

Николай Гумилев, чьи стихи были изъяты из литературного обращения во второй половине 1920-х годов, являл собой образ литературного теоретика, который искренне верил в то, что художественное слово способно не только влиять на умы людей, но и преобразовывать окружающую действительность.

Творчество легенды Серебряного века напрямую зависело от его мировоззрения, в котором главенствующую роль занимала идея торжества духа над плотью. На протяжении всей жизни прозаик намеренно загонял себя в тяжелые, сложно разрешимые ситуации по одной простой причине: только в момент крушения надежд и утрат к поэту приходило подлинное вдохновение.

Детство и юность

3 апреля 1886 года у корабельного врача Степана Яковлевича Гумилева и его жены Анны Ивановны родился сын, которого назвали Николаем. Семейство проживало в портовом городе Кронштадте, а после отставки главы семьи (1895 год) они переехали в Петербург. В детстве писатель был крайне болезненным ребенком: каждодневные головные боли доводили Николая до исступления, а повышенная чувствительность к звукам, запахам и вкусам делала его жизнь практически невыносимой.

Во время обострения мальчик был полностью дезориентирован в пространстве и нередко лишался слуха. Его литературный гений проявился в возрасте шести лет. Тогда он написал свое первое четверостишие «Живала Ниагара». В Царскосельскую гимназию Николай поступил осенью 1894 года, однако проучился там только пару месяцев. Из-за своего болезненного вида Гумилев неоднократно подвергался насмешкам со стороны сверстников. Дабы не травмировать и без того нестабильную психику ребенка, родители от греха подальше перевели сына на домашнее обучение.

1900–1903 годы семейство Гумилевых провело в Тифлисе. Там сыновья Степана и Анны поправляли здоровье. В местном учебном заведении, где поэт проходил обучение, было опубликовано его стихотворение «Я в лес бежал из городов…». Через некоторое время семейство вернулось в Царское Село. Там Николай возобновил обучение в гимназии. Его не увлекали ни точные, ни гуманитарные науки. Тогда Гумилев был одержим творчеством и все время проводил за прочтением его работ.

Из-за неправильно расставленных приоритетов Николай начал существенно отставать от программы. Только стараниями директора гимназии – поэта-декадента И.Ф Анненского – Гумилев весной 1906 года сумел получить аттестат зрелости. За год до выпуска из учебного заведения на средства родителей была издана первая книга стихов Николая «Путь конквистадоров».

Литература

После экзаменов поэт отправился в Париж. В столице Франции он посещал лекции по литературоведению в Сорбонне и был завсегдатаем на выставках картин. На родине писателя Гумилев издавал литературный журнал «Сириус» (вышло 3 номера). Благодаря Гумилеву посчастливилось познакомиться и с , и с , и с . Поначалу мэтры скептически относились к творчеству Николая. Стихотворение «Андрогин» помогло признанным деятелям искусства увидеть литературный гений Гумилева и сменить гнев на милость.

В сентябре 1908-го прозаик отправился в Египет. В первые дни пребывания за границей он вел себя как типичный турист: осматривал достопримечательности, изучал культуру местных племен и купался в Ниле. Когда средства кончились, писатель начал голодать и ночевал на улице. Парадоксально, но эти трудности никоим образом не надломили писателя. Лишения вызвали в нем исключительно положительные эмоции. По возвращении на родину он написал несколько стихотворений и рассказов («Крыса», «Ягуар», «Жираф», «Носорог», «Гиена», «Леопард», «Корабль»).

Мало кто знает, но за пару лет до поездки он создал цикл стихов под названием «Капитаны». Цикл состоял из четырех произведений, которые объединяла общая идея путешествий. Жажда новых впечатлений подтолкнула Гумилева к изучению Русского Севера. Во время знакомства с городом Беломорском (1904 год) в лощине устья реки Индель поэт увидел высеченные на каменном склоне иероглифы. Он был уверен, что нашел легендарную Каменную книгу, которая, по поверьям, содержала первоначальные знания о мире.

Из переведенного текста Гумилев узнал, что правитель Фэб похоронил на острове Немецкий кузов сына и дочь, а на острове Русский кузов - жену. При содействии императора Гумилев организовал экспедицию на Кузовской архипелаг, где вскрыл древнюю гробницу. Там он обнаружил уникальный «Гиперборейский» гребень.

По легенде, передал находку во владение балерине . Ученые предполагают, что гребень до сих пор лежит в тайнике особняка Кшесинской в Петербурге. Вскоре после экспедиции судьба свела литератора с фанатичным исследователем Черного континента – академиком Василием Радловым. Поэту удалось уговорить этнолога зачислить его помощником в Абиссинскую экспедицию.

В феврале 1910-го после головокружительной поездки в Африку он вернулся в Царское Село. Несмотря на то что его возвращение было вызвано опасной болезнью, от былого упадка духа и декадентских стихов не осталось и следа. Закончив работу над сборником стихов «Жемчуга», прозаик вновь уехал в Африку. Из путешествия он вернулся 25 марта 1911 года в санитарной кибитке с приступом тропической лихорадки.

Вынужденное затворничество он использовал для творческой переработки собранных впечатлений, которые впоследствии вылились в «Абиссинские песни», вошедшие в сборник «Чужое небо». После поездки на Сомали свет увидела африканская поэма «Мик».

В 1911 году Гумилев основал «Цех поэтов», в который входили многие представители литературного бомонда России ( , Владимир Нарбут, Сергей Городецкий). В 1912 году Гумилев заявил о появлении нового художественного течения – акмеизма. Поэзия акмеистов преодолела символизм, вернув в моду строгость и стройность поэтической структуры. В том же году акмеисты открыли собственное издательство «Гиперборей» и одноименный журнал.

Также Гумилев в качестве студента был зачислен в Петербургский университет на историко-филологический факультет, где изучал старофранцузскую поэзию.

Первая мировая война разрушила все планы писателя - Гумилев ушел на фронт. За храбрость, проявленную во время военных действий, он был возведен в звание офицера и удостоен двух Георгиевских крестов. После революции писатель полностью отдался литературной деятельности. В январе 1921 года Николай Степанович стал председателем Петроградского отдела Всероссийского союза поэтов, а в августе этого же года мэтра задержали и заключили под стражу.

Личная жизнь

Первую жену – – писатель встретил в 1904 году на балу, приуроченном к празднованию Пасхи. В то время пылкий юноша во всем старался подражать своему кумиру : он носил цилиндр, завивал волосы и даже слегка подкрашивал губы. Уже через год после знакомства он сделал претенциозной особе предложение и, получив отказ, погрузился в беспросветную депрессию.

Из биографии легенды Серебряного века известно, что из-за неудач на любовном фронте поэт дважды пытался свести счеты с жизнью. Первая попытка была обставлена со свойственной Гумилеву театральной напыщенностью. Горе-кавалер поехал в курортный город Турвиль, где планировал утопиться. Планам критика не суждено было сбыться: отдыхающие приняли Николая за бродягу, вызвали полицию и, вместо того чтобы отправиться в последний путь, литератор отправился в участок.

Узрев в своей неудаче знак свыше, прозаик написал Ахматовой письмо, в котором вновь сделал ей предложение. Анна в очередной раз ответила отказом. Убитый горем Гумилев решил во что бы то ни стало завершить начатое: он принял яд и отправился дожидаться смерти в Булонский лес Парижа. Попытка снова обернулась позорным курьезом: тогда его тело подобрали бдительные лесничие.

В конце 1908 года Гумилев вернулся на родину, где продолжил добиваться расположения молодой поэтессы. В итоге настойчивый парень получил согласие на брак. В 1910-м пара обвенчалась и отправилась в свадебное путешествие в Париж. Там у литераторши случился бурный роман с художником Амедео Модильяни. Николай, дабы сохранить семью, настоял на возвращении в Россию.

Через год после рождения сына Льва (1912–1992) в отношениях супругов случился кризис: на замену безоговорочному обожанию и всепоглощающей любви пришли безразличие и холодность. Пока Анна на светских раутах оказывала знаки внимания молодым писателям, Николай также искал вдохновения на стороне.

В те годы музой литератора стала актриса мейерхольдовского театра Ольга Высотская. Молодые люди познакомились осенью 1912 года на праздновании юбилея , а уже в 1913-ом на свет появился сын Гумилева – Орест, о существовании которого поэт так и не узнал.

Полярность во взглядах на жизнь привела к тому, что в 1918 году Ахматова и Гумилев разошлись. Едва освободившись от оков семейной жизни, поэт встретил свою вторую жену – Анну Николаевну Энгельгардт. С потомственной дворянкой литератор познакомился на лекции Брюсова.

Современники прозаика отмечали безмерную глупость девушки. По словам Всеволода Рождественского, Николая ставили в тупик ее лишенные всякой логики суждения. Ученица писателя Ирина Одоевцева говорила, что избранница мэтра не только по внешности, но и по развитию казалась 14-летней девочкой. Супруга литератора и его дочь Елена умерли от голода во время . Соседи рассказывали, что от слабости Анна не могла шевелиться, и крысы ели ее на протяжении нескольких дней.

Смерть

3 августа 1921 года поэт был арестован как соучастник антибольшевистского заговора «Петроградской боевой организации В. Н. Таганцева». Коллеги и приятели литератора (Михаил Лозинский, Анатолий Луначарский, Николай Оцуп) тщетно пытались реабилитировать Николая Степановича в глазах руководства страны и вызволить его из заточения. Близкий друг вождя мирового пролетариата также не остался в стороне: он дважды обращался к с просьбой о помиловании Гумилева, но Владимир Ильич остался верен своему решению.

24 августа вышло постановление Петроградской ГубЧК о расстреле участников «Таганцевского заговора» (всего 56 человек), а 1 сентября 1921 года в газете «Петроградская правда» был опубликован расстрельный список, в котором тринадцатым значился Николай Гумилев.

Свой последний вечер поэт провел в литературном кружке, окруженный боготворящей его молодежью. В день ареста писатель по обыкновению засиделся с учениками после лекций и возвращался домой далеко за полночь. На квартире прозаика была организована засада, о которой мэтр никоим образом знать не мог.

После заключения под стражу в письме, адресованном жене, литератор заверял ее в том, что беспокоиться не о чем, и просил выслать ему томик и табак. Перед расстрелом Гумилев написал на стене камеры:

«Господи, прости мои прегрешения, иду в последний путь».

Спустя 70 лет со дня смерти именитого поэта были рассекречены материалы, доказывающие, что заговор был полностью сфабрикован сотрудником НКВД Яковом Аграновым. В связи с отсутствием состава преступления в 1991 году дело писателя было официально закрыто.

Доподлинно неизвестно, где захоронен литератор. Со слов бывшей супруги прозаика Анны Ахматовой, его могила расположена в черте города Всеволожска близ микрорайона Бернгардовки у порохового погреба на Ржевском артиллерийском полигоне. Именно там, на берегу реки Лубья, и по сей день стоит памятный крест.

Литературное наследие легенды Серебряного века сохранилось как в поэзии, так и в прозе. В 2007-ом году певец наложил текст стихотворения именитого деятеля искусств «Однообразные мелькают…» на музыку Анатолия Бальчева и явил миру композицию «Романс», на которую в том же году был снят клип.

Библиография

• «Дон Жуан в Египте» (1912 год);
• «Игра» (1913 год);
• «Актеон» (1913 год);
• «Записки кавалериста» (1914–1915 года);
• «Черный генерал» (1917 год);
• «Гондла» (1917 год);
• «Дитя Аллаха» (1918 год);
• «Душа и тело» (1919 год);
• «Молодой францисканец» (1902 год);
• «По стенам опустевшего дома…»(1905 год);
• «Так долго сердце боролось…» (1917 год);
• «Ужас» (1907 год);
• «У меня не живут цветы…» (1910 год);
• «Перчатка» (1907 год);
• «Нежно-небывалая отрада» (1917 год);
• «Колдунья» (1918 год);
• «Иногда я бываю печален…» (1905 год);
• «Гроза ночная и темная» (1905 год);
• «В пустыне» (1908 год);
• «Африканская ночь» (1913 год);
• «Любовь» (1907 год)

Николай Гумилёв

Николай Степанович Гумилёв (1886-1921) - русский поэт. В 1910-ых годах был одним из ведущих представителей акмеизма. Для его стихов характерны апология «сильного человека» - воина и поэта, декоративность, изысканность поэтического языка (сборники «Романтические цветы», 1908, «Костёр», 1918, «Огненный столп», 1921). Переводы. Был расстрелян как участник контрреволюционного заговора; в 1991 дело в отношении Гумилёва прекращено за отсутствием состава преступления.
Отец учёного-этнолога, историка и доктора исторических и географических наук Льва Николаевича Гумилёва.

Николай Гумилёв родился 15 апреля (3 апреля по старому стилю) 1886 года, в Кронштадте. Его отец был морским врачом. В детстве жил в Царском Селе, с 1895 - в Петербурге, в 1900-1903 годах - в Тифлисе, где в 1902 в местной газете впервые было опубликовано его стихотворение. Учился в петербургской и тифлисской гимназиях.

Осенью 1903 года семья Гумилёвых вернулась в Царское Село, где юноша в 1906 году завершил гимназическое образование. На литературные вкусы начинающего поэта, по-видимому, оказал влияние директор Царскосельской гимназии поэт Иннокентий Федорович Анненский; повлияли также труды Фридриха Ницше и стихи символистов.

«Путь конквистадоров»

В первых сборниках стихов Николая Степановича - «Путь конквистадоров» (1905), «Романтические цветы» (1908; отмечен обращением к экзотической тематике) - нашло отражение чувство Гумилёва к Анне Горенко, будущей Анне Андреевне Ахматовой, с которой он познакомился в 1903 году в Царском Селе (их брак, заключённый в 1910, спустя три года распался). Определяющим для поэзии Гумилёва стал образ одинокого завоевателя, противопоставляющего свой мир тусклой действительности.

Странствия Николая Степановича

В 1906 году Николай Гумилёв уехал в Париж, где слушал лекции в Сорбонне, изучал французскую литературу, живопись, театр. Выпустил три номера литературно-художественного журнала «Сириус» (1907). В 1908 путешествовал по Египту (позднее ещё трижды ездил в Африку - в 1909, 1910, 1913, собирал народные песни, образцы изобразительного искусства, этнографические материалы).

«Письма о русской поэзии»

Некоторое время (1908-09) Гумилёв обучался в Петербургском университете - на юридическом, затем на историко-филологическом факультете. Одновременно он познакомился с русским поэтом Вячеславом Ивановичем Ивановым, печатался в газете «Речь», журналах «Весы», «Русская мысль» и др., издавал сборник стихов «Жемчуга» (1910). Гумилёв принимал участие в организации журнала «Аполлон» (1909), в котором вплоть до 1917 года вёл постоянную рубрику «Письма о русской поэзии» (отдельное издание - 1923), снискавшую ему репутацию проницательного критика: «его оценки всегда по существу; они выявляют в кратких формулах самую сущность поэта» (Валерий Яковлевич Брюсов).

Гумилёвский акмеизм

Желание освободиться от опеки Вячеслава Иванова и организационно отмежеваться от «теургического» символизма привело к созданию в 1911 году «Цеха поэтов», в который вместе с Гумилёвым, руководившим им в качестве «синдика», вошли Анна Ахматова, Сергей Митрофанович Городецкий, Осип Эмильевич Мандельштам, Михаил Александрович Зенкевич и другие поэты-акмеисты. Объявив новое направление - акмеизм - наследником символизма, закончившего «свой путь развития», Гумилёв призывал поэтов вернуться к «вещности» окружающего мира (статья «Наследие символизма и акмеизм», 1913). Первым акмеистическим произведением Гумилёва считается поэма «Блудный сын», включённая в его сборник «Чужое небо» (1912). Критика отмечала виртуозное владение формой: по словам Брюсова, значение стихов Гумилёва «гораздо больше в том, как он говорит, нежели в том, что он говорит». Следующий сборник «Колчан» (1916), драматическая сказка «Дитя Аллаха» и драматическая поэма «Гондла» (обе 1917) свидетельствуют об усилении в творчестве Николая Гумилева повествовательного начала.

Житейское поведение Гумилёва соотносилось с его поэзией: романтический пафос конквистадорства он транспонировал из стихов в жизнь, преодолевая собственные слабости, исповедуя личный культ победы. В начале Первой мировой войны (Great War) Н. Гумилёв поступил добровольцем в уланский полк; был награждён двумя Георгиевскими крестами. По воспоминаниям сослуживцев, его влекло к опасности.

В 1916 году Николай Степанович добился отправки в русский экспедиционный корпус на Салоникский фронт, но задержался в Париже, где общался с Михаилом Фёдоровичем Ларионовым и Наталией Сергеевной Гончаровой, а также с французскими поэтами (в том числе с Гийомом Аполлинером).

Возвращение в Россию и гибель Гумилёва

В 1918 году Николай Гумилёв вернулся в Россию. Был привлечён писателем Максимом Горьким к работе в издательстве «Всемирная литература», читал лекции в институтах, преподавал в литературных студиях. Занимался переводами (эпос о Гильгамеше, английская и французская поэзия). Издал несколько сборников стихов, в том числе лучшую свою книгу «Огненный столп» (1921; посвящена его второй жене - Анне Николаевне Энгельгардт, дочери историка и литературоведа Николая Александровича Энгельгардта).

Осенью 1920 года Николай Гумилёв неопределённо обещал участникам так называемого «таганцевского заговора» своё содействие в случае антиправительственного выступления и номинально вовлекается в конспиративную деятельность. 3 августа 1921 он был арестован Петроградской Чрезвычайной Комиссией, 24 августа приговорён к расстрелу.

«Преступление» Гумилёва заключалось в том, что он «не донёс органам Советской власти, что ему предлагали вступить в заговорщицкую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался». Никаких других материалов, которые изобличали бы Гумилёва в антисоветском заговоре, нет. Мотивы поведения Гумилёва зафиксированы в протоколе допроса: пытался его вовлечь в антисоветскую организацию его друг, с которым он учился и был на фронте. Предрассудки дворянской офицерской чести, как он заявил, не позволили ему пойти «с доносом».

Свою жизнь Гумилёв построил как приближение к идеалу Поэта: годы ученичества и строгой дисциплины, постепенное расширение и в то же время конкретизация мира его образов. В своём последнем сборнике Гумилёв сосредоточен на глубинных душевных движениях, связанных с острым переживанием современности и с чувством трагической тревоги.

К заслугам Гумилёва-поэта можно отнести введение в русскую поэзию «элемента мужественного романтизма», а также создание собственной традиции, опирающейся на принцип особо строгого отбора поэтических средств, сочетание напряжённого лиризма с декламативными интонациями, патетики с лёгкой иронией.

Прекрасный художник, он оставил интересное и значительное литературное наследие, оказал несомненное влияние на дальнейшее развитие русской поэзии. Его ученикам и последователям, наряду с высоким романтизмом, свойственна предельная точность поэтической формы, так ценимая самим Гумилёвым - одним из лучших русских поэтов начала XX века.

Biography.5litra.ru›122-gumilev…stepanovich.html

Задача данной статьи - выяснить, как заложена трагическая гибель русского поэта НИКОЛАЯ ГУМИЛЁВА в его код ПОЛНОГО ИМЕНИ.

Смотреть предварительно "Логикология - о судьбе человека".

Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.

4 24 37 47 59 66 69 83 93 104 119 131 132 142 160 179 185 201 202 216 231 234 244 268
Г У М И Л Ё В Н И К О Л А Й С Т Е П А Н О В И Ч
268 264 244 231 221 209 202 199 185 175 164 149 137 136 126 108 89 83 67 66 52 37 34 24

14 24 35 50 62 63 73 91 110 116 132 133 147 162 165 175 199 203 223 236 246 258 265 268
Н И К О Л А Й С Т Е П А Н О В И Ч Г У М И Л Ё В
268 254 244 233 218 206 205 195 177 158 152 136 135 121 106 103 93 69 65 45 32 22 10 3

ГУМИЛЁВ НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ = 268 = 103-ВЫСТРЕЛ + 165-ЖИЗНЬ ЗАКОНЧЕНА.

165 - 103 = 62 = НАПОВАЛ.

268 = 201-ЛЕТАЛЬНЫЙ ИСХОД + 67-КАЗНИЛИ.

201 - 67 = 134 = ЛИШЕНИЕ ЖИЗНИ.

268 = 131-ЛЕТАЛЬНЫЙ + 137-\ 70-ИСХОД + 67-КАЗНИЛИ \.

268 = 201-ГИБЕЛЬ ОТ ВЫСТРЕЛА + 67-КАЗНИЛИ.

268 = 63-ГИБЕЛЬ + 138-ОТ ВЫСТРЕЛА + 67-КАЗНИЛИ.

268 = 93-УБИВАЕМЫЙ + 175-ВЫСТРЕЛ В ГОЛОВУ.

268 = 199-\ 93-УБИВАЕМЫЙ + 106-ВЫСТРЕЛ В... \ + 69-ГОЛОВУ.

268 = 47-ПОГИБ + 221-\ 154-РАССТРЕЛЯН + 67-КАЗНИЛИ \.

268 = 201-\ 47-ПОГИБ + 154-РАССТРЕЛЯН \ + 67-КАЗНИЛИ.

268 = 179-РАССТРЕЛИВАЕМЫЙ + 89-...ЕЛИВАЕМЫЙ.

Как мы видим, код ПОЛНОГО ИМЕНИ читается в одно слово.

Проведём дешифровку отдельных столбцов:

201 = 51-ЖИЗНИ + 150-НЕИЗБЕЖНОСТЬ
_______________________________________
83 = ЛИШЕНИЕ

201 - 83 = 118 = ПРИГОВОРЁН.

216 = ПУЛЯ ОБОРВАЛА ЖИЗНЬ
________________________________
66 = УБИВАНИЕ

216 - 66 = 150 = НЕИЗБЕЖНОСТЬ.

С цифрой 150 = НЕИЗБЕЖНОСТЬ мы уже встречались в статье "А. У. Жемухов. Место гибели изменить нельзя"

202 = ГИБЕЛЬ ГОЛОВНОГО МОЗГА
___________________________________
67 = ГИБЕЛЬ Г\ оловного... \

202 - 67 = 135 = ЗАСТРЕЛЕН ИЗ Н\ агана \.

63 = ГИБЕЛЬ
________________________
206 = РАССТРЕЛЯННЫЙ

206 - 63 = 143 = УБИТЫЙ В УПО\ р \.

268 = 160-УБИТЫЙ В УПОР + 108-РАССТРЕЛ.

119 = ЛИШЁН ЖИЗНИ
___________________________
164 = ОТ ПУЛИ В ГОЛОВУ

Код ДАТЫ ГИБЕЛИ: 26.08.1921. Это = 26 + 08 + 19 + 21 = 74 = КОНЧИ\ на \.

268 = 74 + 194-СМЕРТЬ ОТ ПУЛИ.

241 = 67-КАЗНИЛИ + 174-ЗАСТРЕЛЕН В ГОЛОВУ.

Код полной ДАТЫ ГИБЕЛИ = 241-ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЕ АВГУСТА + 40-\ 19 + 21 \-\ код ГОДА ГИБЕЛИ \ = 281.

281 = 176-ПОВРЕЖДЕНИЕ ЧЕРЕПА + 105-ГИБЕЛЬ МОЗГА.

Код числа полных ЛЕТ ЖИЗНИ = 123-ТРИДЦАТЬ + 96-ПЯТЬ = 219.

219 = 123-УБИТ В ГОЛОВУ + 96-КАЗНИМЫЙ.

Следует сразу сказать, что цифры 219, как и всех прочих цифр, входящих в предложение ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ, в коде ПОЛНОГО ИМЕНИ нет.
Поэтому, зная контрольные цифры, с которыми постоянные читатели моих статей неоднократно встречались, можно рассмотреть столбец нижней таблицы:

203 = ...ЯТЬ ТРИДЦАТЬ
________________________
69 = КОНЕЦ

203 - 69 = 134 = ЛИШЕНИЕ ЖИЗНИ.

В одной из статей мы рассматривали иной вариант определения числа лет, которым мы и воспользуемся:

123-ТРИДЦАТЬ + 93-ШЕСТОЙ = 123-КАТАСТРОФА + 93-УБИВАЕМЫЙ = 216.

Смотрим столбец в верхней таблице:

216 = ТРИДЦАТЬ ШЕСТОЙ = ПУЛЯ ОБОРВАЛА ЖИЗНЬ
________________________________________________________
66 = УБИВАНИЕ

216 - 66 = 150 = НЕИЗБЕЖНОСТЬ. (См. выше).

О смерти Николай Степанович Гумилев думал всегда. Известно, например, что в возрасте 11 лет он пытался покончить жизнь самоубийством. Поэтесса Ирина Одоевцева вспоминает большой монолог о смерти, который произнес перед ней Гумилев в рождественский вечер 1920 года.

"- Я в последнее время постоянно думаю о смерти. Нет, не постоянно, но часто. Особенно по ночам. Всякая человеческая жизнь, даже самая удачная, самая счастливая, трагична. Ведь она неизбежно кончается смертью. Ведь как ни ловчись, как ни хитри, а умереть придется. Все мы приговорены от рождения к смертной казни. Смертники. Ждем - вот постучат на заре в дверь и поведут вешать. Вешать, гильотинировать или сажать на электрический стул. Как кого. Я, конечно, самонадеянно мечтаю, что

Умру я не на постели При нотариусе и враче...

Или что меня убьют на войне. Но ведь это, в сущности, все та же смертная казнь. Ее не избежать. Единственное равенство людей - равенство перед смертью. Очень банальная мысль, а меня все-таки беспокоит. И не только то, что я когда-нибудь, через много-много лет, умру, а и то, что будет потом, после смерти. И будет ли вообще что-нибудь? Или все кончается здесь, на земле: "Верю, Господи, верю, помоги моему неверию..."

Через полгода с небольшим после этого разговора Гумилев был арестован органами ГПУ за участие в "контрреволюционном заговоре" (так называемое Таганцевское дело). Накануне ареста 2 августа 1921 года, встретившись днем с Одоевцевой, Гумилев был весел и доволен.

"Я чувствую, что вступил в самую удачную полосу моей жизни,- говорил он.- Обыкновенно я, когда влюблен, схожу с ума, мучаюсь, терзаюсь, не сплю по ночам, а сейчас я весел и спокоен". Последним, кто видел Гумилева перед арестом, был Владислав Ходасевич. Они оба жили тогда в "Доме Искусств"-своего рода гостинице, коммуне для поэтов и ученых.

"В среду, 3-го августа, мне предстояло уехать,- вспоминает В. Ходасевич.-Вечером накануне отъезда пошел я проститься кое с кем из соседей по "Дому Искусств". Уже часов в десять постучался к Гумилеву, Он был дома, отдыхал после лекции. Мы были в хороших отношениях, но короткости между нами не было... Я не знал, чему приписать необычайную живость, с которой он обрадовался моему приходу. Он выказал какую-то особую даже теплоту, ему как будто бы и вообще несвойственную. Мне нужно било еще зайти к баронессе В. И. Икскуль, жившей этажом ниже. Но каждый раз, когда я подымался уйти, Гумилев начинал упрашивать: "Посидите еще". Так я и не попал к Варваре Ивановне, просидев у Гумилева часов до двух ночи. Он был на редкость весел. Говорил много, на разные темы. Мне почему-то запомнился только его рассказ о пребывании в царскосельском лазарете, о государыне Александре Федоровне и великих княжнах. Потом Гумилев стал меня уверять, что ему суждено прожить очень долго - "по крайней мере, до девяноста лет". Он все повторял:
- Непременно до девяноста лет, уж никак не меньше.
До тех пор собирался написать кипу книг. Упрекал меня:
- Вот мы однолетки с вами, а поглядите: я, право, на десять лет моложе. Это все потому, что я люблю молодежь. Я со своими студистками в жмурки играю - и сегодня играл. И потому непременно проживу до девяноста лет, а вы через пять лет скиснете.
И он, хохоча, показывал, как через пять лет я буду, сгорбившись, волочить ноги и как он будет выступать "молодцом".
Прощаясь, я попросил разрешения принести ему на следующий день кое-какие вещи на сохранение. Когда наутро, в условленный час, я с вещами подошел к дверям Гумилева, мне на стук никто не ответил. В столовой служитель Ефим сообщил мне, что ночью Гумилева арестовали и увезли". Обстоятельства смерти Гумилева до сих пор вызывают споры.

"О том, как Гумилев вел себя в тюрьме и как погиб, мне доподлинно ничего не известно,- пишет Одоевцева.- Письмо, присланное им из тюрьмы жене с просьбой прислать табаку и Платона, с уверениями, что беспокоиться нечего, "я играю в шахматы", приводилось много раз. Остальное - все только слухи. По этим слухам, Гумилева допрашивал Якобсон - очень тонкий, умный следователь. Он якобы сумел очаровать Гумилева или, во всяком случае, внушить ему уважение к своим знаниям и доверие к себе. К тому же, что не могло не льстить Гумилеву, Якобсон прикинулся - а может быть, и действительно был- пламенным поклонником Гумилева и читал ему его стихи наизусть".

1 сентября 1921 года в газете "Петроградская правда" было помещено сообщение ВЧК "О раскрытом в Петрограде заговоре против Советской власти" и список расстрелянных участников заговора в количестве 61 человека.

Среди них тринадцатым в списке значился "Гумилев, Николай Степанович, 33 лет, бывший дворянин, филолог, поэт, член коллегии "Издательства Всемирной литературы", беспартийный, бывший офицер. Участник Петроградской боевой организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, которая активно примет участие в восстании, получал от организации деньги на технические надобности".

В марте 1922 года петроградский орган "Революционное дело" сообщил такие подробности о казни участников дела профессора Таганцева:
"Расстрел был произведен на одной из станций Ириновской ж[елезной] д[ороги] . Арестованных привезли на рассвете и заставили рыть яму. Когда яма была наполовину готова, приказано было всем раздеться. Начались крики, вопли о помощи. Часть обреченных была насильно столкнута в яму, и по яме была открыта стрельба. На кучу тел была загнана и остальная часть и убита тем же манером. После чего яма, где стонали живые и раненые, была засыпана землей".

Георгий Иванов приводит слова Сергея Боброва (в пересказе М. Л. Лозинского) о подробностях расстрела Гумилева: " - Да... Этот ваш Гумилев... Нам, большевикам, это смешно. Но, знаете, шикарно умер. Я слышал из первых рук (т. е. от чекистов, членов расстрельной команды). Улыбался, докурил папиросу... Фанфаронство, конечно. Но даже на ребят из особого отдела произвел впечатление. Пустое молодечество, но все- таки крепкий тип. Мало кто так умирает..."

В конце 1980-х годов в СССР вспыхнула дискуссия о гибели Гумилева. Юрист в отставке Г. А. Терехов сумел посмотреть дело Гумилева (все дела такого рода обычно засекречены) и заявил, что с юридической точки зрения вина поэта заключалась только в том, что он не донес органам советской власти о предложении вступить в заговорщицкую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался. Никаких других обвинительных материалов в том уголовном деле, по материалам которого осужден Гумилев, нет.

А это значит, что с Гумилевым поступили вне закона, так как по уголовному кодексу РСФСР того времени (статья 88-1 он подлежал лишь небольшому тюремному заключению (сроком от 1 до 3 лет) либо исправительным работам (до 2 лет).

Мнение Г. А. Терехова оспорил Д. Фельдман, указав, что, наряду с уголовным кодексом, могло быть применено постановление о красном терроре, принятое Советом Народных Комиссаров 5 сентября 1918 г., где говорилось, что "подлежат расстрелу все лица, причастные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам".

Если принять во внимание этот декрет о терроре, то становится ясным, почему могли расстрелять Гумилева всего лишь за недонесение. Судя по постановлению о расстреле, многие "участники" заговора (в том числе 16 женщин!) были казнены за куда меньшие "преступления". Их вина характеризовалась такими, например, выражениями: "присутствовал", "переписывал", "знала", "разносила письма", "обещал, но отказался исключительно из-за малой оплаты", "доставлял организации для передачи за границу сведения о... музейном деле", "снабдил закупщика организации веревками и солью для обмена на продукты".

Остается добавить, что Гумилев, как и многие поэты, оказался пророком. В стихотворении "Рабочий" (из книги "Костер", вышедшей в июле 1918 года) есть такие строки:

Он стоит пред раскаленным горном, Невысокий старый человек. Взгляд спокойный кажется покорным От миганья красноватых век. Все его товарищи заснули, Только он один еще не спит: Все он занят отливаньем пули, Что меня с землею разлучит. Пуля, им отлитая, просвищет Над седою, вспененной Двиной, Пуля, им отлитая, отыщет Грудь мою, она пришла за мной..

Единственно, что не угадал Гумилев,- это название реки: в Петрограде течет не Двина, а Нева.

Это подтверждает и рассказ А. А. Ахматовой : "Я про Колю знаю... их расстреляли близ Бернгардовки, по Ирининской дороге... я узнала через десять лет и туда поехала. Поляна; кривая маленькая сосна; рядом другая, мощная, но с вывороченными корнями. Это здесь была стенка. Земля запала, понизилась, потому что там не насыпали могил. Ямы. Две братские ямы на шестьдесят человек..."

Загадки гибели Н. Гумилёва

В августе 1996 года исполнилось 75 лет со дня трагической гибели великого русского поэта Николая Степановича Гумилева, расстрелянного петроградскими чекистами, предположительно 24 или 25 августа, где-то в районе станции Бернгардовка под Петроградом, в долине р.Лубья. Август 1921 года был скорбным месяцем русской поэзии: 7 августа скончался другой замечательный русский поэт - Александр Блок, вечный соперник и антагонист Гумилева.

Потрясенный почти одновременной смертью двух лучших поэтов России, Максимилиан Волошин посвятил памяти Блока и Гумилева стихи:

С каждым днем все диче и все глуше
Мертвенная цепенеет ночь.
Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит.
Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь.
Темен жребий русского поэта.
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот.
Может быть, такой же жребий выну,
Горькая детоубийца, Русь,
И на дне твоих подвалов сгину
Иль в кровавой луже поскользнусь.
Но твоей Голгофы не покину,
От твоих могил не отрекусь.
Доконает голод или злоба,
Но удел не выберу иной:
Умирать, так умирать с тобой,
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба.

Как сильно разошлись пути и судьбы Гумилева и Блока. Александр Блок всегда сочувствовал русской революции, работал в комиссии по расследованию преступлений царского правительства, написал поэму "Двенадцать", где оправдывал бессудные расстрелы и грабежи, а во главе революционного сброда кощунственно поставил Иисуса Христа (Гумилев говорил, что этой своей поэмой Блок вторично распял Христа и еще раз расстрелял Государя). А Николай Гумилев никогда не скрывал своих монархических убеждений, ни в личных беседах, ни на литературных вечерах, и не захотел их скрыть даже на допросах у чекистов.

Николая Степановича убили в самом расцвете его таланта; каждый новый сборник его стихов был новой гранью его творчества, новой вершиной, им завоеванной, и Бог весть, каких высот достигла бы русская поэзия, если бы Гумилева не вырвала из жизни Петроградская ЧК. А.Блок тяжело умирал от застарелой болезни сердца, незадолго до смерти он помешался; его воспаленным мозгом овладела навязчивая мысль: надо уничтожить все экземпляры поэмы "Двенадцать", из-за которой многие русские люди перестали подавать ему руку. Ему чудилось, что он уже уничтожил все экземпляры, но остался еще один, у Брюсова, и в предсмертном бреду Блок повторял: "Я заставлю его отдать. Я убью его". Мы не знаем, сколь мучительна была насильственная смерть Н.Гумилева, но зато знаем, что умер он так же мужественно, как и жил: никого не предав, не оговорив никого из друзей и знакомых, не попытавшись спасти свою жизнь ценой подлости, измены, позора. Он был вправе надеяться, что после смерти будет

Представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами
Ждать спокойно Его суда.

О мужественном поведении Н.Гумилева в ЧК ходят легенды. Из тюрьмы он писал жене: "Не беспокойся обо мне. Я здоров, пишу стихи и играю в шахматы". Он был спокоен при аресте и при допросах, "так же спокоен, как когда стрелял львов, водил улан в атаку, говорил о верности "своему Государю" в лицо матросам Балтфлота" (Г.Иванов). Чекист Дзержибашев, известный в литературных кругах и внушавший знакомым какую-то неизъяснимую симпатию, весьма загадочная личность, неожиданно расстрелянный в 1924 году, восхищался мужественным поведением Гумилева на допросах. Перед расстрелом Гумилев написал на стене камеры простые и мудрые слова: "Господи, прости мои прегрешения, иду в последний путь". Г.Иванов передает рассказ С.Боброва, поэта-футуриста, кокаиниста и большевика, возможно, чекиста, с каким достоинством Н.Гумилев вел себя на расстреле: "Знаете, шикарно умер. Я слышал из первых уст. Улыбался, докурил папиросу... Даже на ребят из особого отдела произвел впечатление... Мало кто так умирает..." Мать Гумилева так и не поверила, что ее сына расстреляли. До последних дней своей жизни она верила, что он ускользнул из рук чекистов и уехал на Мадагаскар. В день ареста Н.Гумилев провел свой последний вечер литературного кружка, окруженный влюбленной в него молодежью. В этот вечер он был оживлен, в прекрасном настроении, засиделся, возвращался домой около двух часов ночи. Девушки и молодые люди провожали его. Около дома его ждал автомобиль. На квартире у него была засада, арестовывали всех пришедших (правда, потом освободили).

В тюрьму он взял с собою Евангелие и Гомера. Большинство знакомых Н.Гумилева было убеждено, что под арест он попал по ошибке и скоро будет освобожден.

О расстреле Н.Гумилева Петроград узнал 1 сентября из расклеенных по городу объявлений, Ольга Форш писала об этом дне: "А назавтра, хотя улицы были полны народом, они показались пустынными. Такое безмолвие может быть только... когда в доме покойник и живые к нему только что вошли. На столбах был расклеен один, приведенный уже в исполнение, приговор. Имя поэта там значилось... К уже ставшим недвижно подходил новый, прочитывал - чуть отойдя, оставался стоять. На проспектах, улицах, площадях возникли окаменелости. Каменный город". Один из мемуаристов вспоминает: "Я... остановился у забора, где выклеен был печатный лист, и взор мой прямо упал на фамилию Гумилева... А ниже: приговор исполнен... Мне показалось, что эти ужасные слова кто-то выкрикнул мне в ухо. Земля ушла из-под ног моих... Я не помнил, куда иду, где я. Я выл от горя и отчаяния. "Однако... И перевернуло же Вас!" - сказал, увидя меня через несколько дней, Гурович".

Почему же гибель Н.Гумилева так потрясла русское общество, уже привыкшее с февраля 1917 г. к бессудным расстрелам, убийствам на улицах, на дому и в больницах, а с 1918 г. - к казням заложников, к так называемому "красному террору"? После долгих лет забвения Николая Гумилева, сопровождавших его посмертно лживых обвинений и искажения исторической правды, мы еще не вполне ясно осознаем, что для многих его современников его расстрел был равнозначен расстрелу А.Пушкина. Ушедший в эмиграцию поэт и литературовед Л.Страховский писал: "Глубочайшая трагедия русской поэзии в том, что три ее самых замечательных поэта кончили свою жизнь насильственной смертью и при этом в молодых годах: Пушкин - тридцати семи лет, Лермонтов - двадцати шести, Гумилев - тридцати пяти".

Несмотря на всю рискованность такой акции, группа литераторов обратилась к Советскому правительству с письмом в защиту Николая Гумилева. Письмо подписали А.Волынский, М.Лозинский, Б.Харитон, А.Маширов (Самобытник), М.Горький, И.Ладыжников. Даже после расстрела многие не могли поверить, что Советская власть решилась уничтожить Н.Гумилева. Ходили легенды, что якобы М.Горький лично ездил в Москву к Ленину просить за Гумилева, что бумага о помиловании опоздала или была задержана по личному указанию главного палача Петрограда Григория Зиновьева (Радомысльского-Апфельбаума). Бумаги о помиловании в деле Н.Гумилева нет, наверное, ее никогда и не было. В эти дни интеллектуальная элита Петрограда проявила себя достаточно мужественно. В Казанском соборе была заказана панихида по Николаю Гумилеву. Фамилия его, конечно, не называлась, но все понимали слова священника: "Помяни душу убиенного раба твоего, Николая", по ком идет служба. Несколькими днями позднее была проведена еще одна панихида - в весьма популярной в народе Спасской часовне Гуслицкого монастыря, которая находилась на Невском проспекте перед портиком Перинной линии (ныне не существует). И если друзья и почитатели Гумилева не могли заполнить кафедрального собора, то часовня была набита битком людьми, пришедшими отдать дань великому русскому поэту. Среди петербуржцев ходила легенда, что раздраженный такой манифестацией Григорий Зиновьев приказал разрушить эту часовню (в действительности она была снесена через восемь лет по требованию общества "Старый Петербург" как "уродливая").

В наши дни одна за другой появляются публикации о том, как проходило в ЧК дело Николая Гумилева, печатаются выдержки из протоколов следствия, но много остается еще нераскрытым. Мы последовательно сначала узнали, что вина Николая Гумилева была только в недонесении, хотя об этом, прочтя текст приговора, оказывается писал еще А.Ф.Кони: "За это по старым прецедентам можно было только взять подписку о неучастии в противоправительственных организациях и отпустить". Позднее мы узнали, что заговора В.Таганцева вообще не было, что он придуман чекистами для развертывания очередной волны террора. Но неужели одна сплошная выдумка - мемуары учеников Гумилева Ирины Одоевцевой и Георгия Иванова, в которых написано, что Гумилев был членом контрреволюционной организации и даже возглавлял ячейку, написал (и читал Г.Иванову) прокламацию для кронштадтских моряков, в кронштадтские дни ходил, переодетый, вести агитацию в рабочих кварталах, во время поездки в Крым летом 1921 г. участвовал в вербовке уцелевших белых офицеров в эту организацию и т.п.? И как это похоже на Гумилева с его склонностью к риску, с благородными устремлениями "угрюмого и упрямого зодчего Храма, восстающего во мгле":

Сердце будет пламенем палимо
Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены Нового Иерусалима
На полях моей родной страны.

А если всего этого нет в материалах следствия, то ведь это может означать и то, что изощренному следователю Якобсону не удалось получить от мужественного поэта нужных показаний. Все здесь остается неясным. За всем этим постоянно чувствуется какая-то недоговоренность. Арестован Гумилев был по показаниям В.Таганцева, но оказывается были и другие источники, которые остались нераскрытыми. Ряду арестованных после просьб общественности наказания были смягчены (от двух лет заключения до помилования), но формально ни в чем неповинного Гумилева это не коснулось. Мы полагаем, что главная причина расстрела Н.Гумилева - вовсе не таганцевское дело и не участие в иной недоказанной контрреволюционной группе. Если бы даже никакого таганцевского дела не было, он все равно был бы обречен. И он сам чувствовал это. Тут и его страшное предвидение в стихотворении "Заблудившийся трамвай", написанном им все в том же роковом 1921 году:

В красной рубахе, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне.
Она лежала вместе с другими

Там, в ящике скользком, на самом дне. и прямое указание в одном из последних стихотворений, что за ним ведется слежка:

После стольких лет
Я пришел назад,
Но изгнанник я,
И за мной следят.
. . . . . . . . .
Смерть в дому моем,
И в дому твоем, -
Ничего, что смерть,
Если мы вдвоем.

Писатель Ю.Юркун предупреждал Гумилева: "Николай Степанович, я слышал, что за Вами следят. Вам лучше скрыться".

Главная причина его гибели - его необычайная популярность среди молодежи, его успешная деятельность в многочисленных поэтических школах и студиях (современники говорили, что те, кто побывал на гумилевских семинарах, навсегда погибли для "пролетарского искусства"), его блестящие выступления на поэтических вечерах, наконец, завоеванный им пост главы петроградских поэтов, когда он при баллотировке обошел А.Блока. Мемуаристы вспоминают, как после публичного чтения поэмы "Двенадцать" супругой Блока Л.Менделеевой слушатели освистали эту поэму. Следующей была очередь выступать Блока, но он с трясущейся губой повторял: "Я не пойду, я не пойду". Тогда к нему подошел Гумилев, сказал: "Эх, Александр Александрович, написали, так и признавайтесь, а лучше бы не писали" и вышел вместо него на эстраду. Он спокойно смотрел на бушующий зал "своими серо-голубыми глазами. Так, вероятно, он смотрел на диких зверей в дебрях Африки, держа наготове свое верное нарезное ружье". И когда зал начал утихать, стал читать свои стихи, и такова была исходящая от них магическая сила, что чтение сопровождалось бурными аплодисментами. А потом умиротворенный зал согласился выслушать и Александра Блока.

Могли ли советские руководители потерпеть такого явного лидера, кумира петроградской молодежи, не желавшего шагать в ногу с ними, да еще открыто объявлявшего себя монархистом? Скорее всего по делу Гумилева уже давно велась заблаговременная и тщательная подготовка.

Очень странным выглядит написание А.Блоком злой и несправедливой статьи "Без божества, без вдохновенья", направленной против акмеистов и лично Гумилева в апреле 1921 г., то есть еще до начала таганцевского дела, за четыре месяца до трагической гибели Николая Степановича. Ведь манифест акмеистов был опубликован за 8 лет до этого, и, казалось бы, для чего было А.Блоку столько лет выжидать, чтобы начать борьбу с новым и уже победившим символизм направлением. Какова причина появления этой статьи? Ревность побежденного в поэтическом соревновании? Нет, для Блока это было бы слишком мелким.

Перечитаем еще раз эту статью, и мы увидим, что А.Блок произвольно и неточно толкует в ней литературоведческие работы Н.Гумилева, что он слеп и глух к чеканной мощи гумилевских стихов, что вся статья бездоказательна и носит характер заказной. Именно таким образом в те годы готовились политические процессы: все начиналось с выступлений в прессе, затем проходили обсуждения в коллективах, а затем уже дело поступало в карательные органы.

Не была ли первой ласточкой антигумилевской кампании статья, заказанная А.Блоку? Анна Ахматова говорила, что Блока "заставили" написать эту статью. Некоторыми предполагалось, что это друзья Блока потребовали от него, чтобы он рассчитался с акмеистами. Но Анна Ахматова, по свидетельству М.И.Будыко, всегда чувствовала, что скорее всего причина появления этой статьи - это поражение А.Блока при перевыборах председателя "Союза поэтов". В очень кратких дневниковых записях А.Блока есть упоминание, что он несколько раз встречался с чекистом Озолиным в 1921 году и, по крайней мере при одной из таких встреч, обсуждался провал Блока при перевыборах. И столь ли уж важно, получил ли Блок задание написать эту статью прямо из ЧК, или ему это передали через людей его окружения?

Интересно, что до опубликования эта статья стала всем известна, в том числе и Гумилеву, который в первый раз жестоко обиделся на Блока, но подготовил вполне корректный и обоснованный ответ (напечатанный после его смерти). Кто-то целенаправленно распространял статью А.Блока по городу. Но дальше еще интереснее, в 1921 году статья Блока так и не была опубликована: она вдруг стала не нужна. Гумилева подключили в таганцевскому делу, решено было осудить Гумилева за причастность к Петербургской Боевой Организации (ПБО), это показалось проще и эффективнее, чем преследовать поэта на идеологической почве. Статья А.Блока была опубликована только в 1925 году, через 4 года после смерти и А.Блока, и Н.Гумилева, когда неиссякаемая популярность поэзии Николая Степановича, которого продолжали издавать посмертно, заставила искать средства его дискредитации.

Правы ли мы в наших предположениях? Для выяснения истины есть только один путь - получить доступ к еще нераскрытым до конца секретным архивам. Быть может, среди них мы найдем и папку с планом антигумилевской кампании и доподлинно узнаем долю вины всех тех, кто в нее был вовлечен, имена которых нам пока не хотят называть.

Анатолий Доливо-Добровольский